1796–1801
Смена политики в правление Павла I. В исторической литературе присутствуют противоречивые оценки как личности Павла I, так и его правления. Ряд историков отказывают ему в к.-л. политической программе и рассматривают его действия как хаотичные и непродуманные. Другие, напротив, склонны доказывать наличие у Павла I стройной системы политических взглядов, сложившейся ещё до его вступления на престол. Одни историки считают, что политика этого монарха представляла собой «контрреформу» по отношению к преобразованиям Екатерины II и попытку возврата к временам Петра I, другие – что она заложила основы политического развития страны в 1-й пол. 19 в.
Правление Павла I отмечено интенсивной законотворческой и реформаторской деятельностью в самых разных областях. Были осуществлены реформа гос. управления, сословная и военная реформы. При Павле I восстановлены упразднённые Екатериной II коллегии и некоторые традиционные органы местного управления в Прибалтике и на Украине, число губерний сокращено с 50 до 41. Серьёзным изменениям подверглась система местного управления в самой России: были ликвидированы должности наместников, закрыты Приказы общественного призрения и Управы благочиния, органы городского самоуправления слиты с органами полиции, городские думы ликвидированы. Реформе подверглась и судебная система: ряд инстанций ликвидирован, палаты гражданского и уголовного суда слиты в одну; усилена роль Сената как судебного органа. Все эти действия были направлены на централизацию гос. власти в ущерб местным административным и сословным учреждениям. Павел I предпринял ряд мер по укреплению императорской власти и её престижа. В день коронации 5(16).4.1797 были обнародованы Акт о престолонаследии и Учреждение об императорской фамилии. 1-й документ установил порядок престолонаследия по мужской линии от отца к сыну; специально оговаривалось, что женщина может занять престол лишь при пресечении мужской линии. 2-й документ имел задачу гарантировать стабильность императорской власти и её преемственность, безопасность самой императорской фамилии. С созданием Департамента уделов (1797) собственность императорской семьи перешла в ведение гос. учреждения. Большое внимание уделялось соблюдению придворных ритуалов и церемониалов, внешним признакам уважения к императору и членам правящего дома. Эта тенденция ещё более усилилась с принятием Павлом I в 1798 звания гроссмейстера Мальтийского ордена. Двор, с одной стороны, приобрёл более аскетичный, военизированный вид, а с другой – стал более напыщенным, торжественным, официальным.
Осн. целью сословной политики Павла I было дисциплинирование всего общества путём принуждения к поголовному служению императору. Служение, в особенности дворянства, император представлял себе в архаичных формах рыцарской верности вассала сюзерену. Фактически он отрицал право личности на самостоятельное развитие, полагая, что служение государю должно быть образом жизни подданного и что свобода личности ведёт к распространению идей в духе Французской революции. Рос. дворянство Павел I хотел видеть подобным средневековому рыцарству, но одновременно полностью зависимым от государевой воли. Вышедшие в отставку дворяне были лишены права занимать выборные должности и участвовать в дворянских выборах, а в 1799 губернские дворянские собрания вовсе упразднены. Одновременно дворянские имения были обложены налогом на содержание местной администрации. Т. о., политика Павла I означала наступление на сословные привилегии дворянства, обретённые в предшествующее время. Эти меры, а также массовые увольнения офицеров и чиновников в отставку, введение ограничений в переходе с военной службы на статскую и др. меры порождали глубокое недовольство в среде столичного и провинциального дворянства.
Павел I был убеждённым сторонником крепостного права и считал, что помещики лучше заботятся о своих крестьянах, чем государство. На практике это привело к массовой передаче гос. крестьян в частные руки. С другой стороны, император сознавал опасность чрезмерного усиления крепостнического гнёта, а в самих крепостных видел не просто помещичью собственность, но своих подданных. Он понимал, что бесконтрольная власть помещиков над крепостными ведёт к усилению самостоятельности и независимости дворянства от государя. Уже в кон. 1796 крепостное право было распространено на вновь присоединённые территории Крыма, Кавказа и Кубани. В нач. 1797 наложен запрет на продажу крестьян с аукциона без земли, а в конце того же года определён минимальный размер наделов гос. крестьян. В 1797 обнародован манифест о 3-дневной барщине, ограничивший право помещиков использовать крестьян на барщинных работах тремя днями в неделю. Однако в ряде регионов этот манифест ухудшил положение крепостных. Наряду с этим Павел I отменил запрет на покупку крестьян к заводам и т. о. вновь расширил сферу крепостничества.
Военная реформа Павла I была направлена на борьбу с «распущенностью» армии, в которой император видел идеальную модель общества – отлаженный механизм, беспрекословно подчиняющийся чётким командам. Помимо многочисленных указов, направленных на укрепление дисциплины (включая мелочную регламентацию образа поведения офицеров), в 1796–97 были введены новые воинские уставы прусского образца, главной целью которых было достижение механической слаженности войск. Страстно любивший всё военное, император большое значение придавал муштре, смотрам и парадам, в которых ежедневно принимал личное участие. По его повелению в армии были введены неудобные мундиры прусского образца, организованы смотры всех числившихся в полках офицеров и исключены из службы не явившиеся. Была отменена практика записи в службу малолетних дворянских отпрысков, обеспечивавшая автоматическое получение ими офицерского чина.
Политика Павла I в экономической сфере была связана в первую очередь с заботой о поправлении финансового положения страны. Из обращения изымалась легковесная медная монета, были повышены проба золотых, проба и вес серебряных монет. Устраивалось также публичное сожжение изъятых из обращения ассигнаций, однако на практике их выпуск постоянно рос. Правительство также пошло на увеличение почти всех косвенных и прямых налогов, включая подушную подать, оброчный оклад мещанства, налог с гильдейского купечества и т. д.
Важным направлением внутренней политики Павла I стала борьба с революционными идеями. Был усилен контроль за иностранцами, запрещено отправлять за рубеж молодых людей на учёбу, усилена цензура издававшихся в России и ввозимых из-за границы книг. Как проявление вольнодумства Павел I расценивал даже следование французской моде в одежде.
Придя к власти, Павел I отменил решение о направлении рос. корпуса в помощь Австрии и прекратил шедшую в это время войну с Персией, в ходе которой рос. войска заняли побережье Каспийского м. и угрожали Тегерану. В 1798 стало известно о намерении Франции создать независимое польское государство. В этой ситуации Россия пошла на союз с Османской империей. В 1798–99 объединённая российско-турецкая эскадра под командованием Ф. Ф. Ушакова освободила от французов Ионические о-ва. Во главе сухопутных сил, действовавших на территории Италии, был поставлен А. В. Суворов, который в 1799 нанёс французам ряд поражений, освободил Северную Италию, а затем совершил переход через Альпы, чтобы спасти находившийся в Швейцарии рос. корпус. В янв. 1800 рос. войска были возвращены домой. В последующие неск. месяцев во внешней политике России произошёл резкий поворот: были отозваны рос. послы из Вены и Лондона и началось сближение с Пруссией и Францией. После захвата Великобританией занятой французами Мальты Россия ввела эмбарго на ввоз английских товаров, а затем подписала направленный против Великобритании союзный договор с Пруссией, Швецией и Данией. В нач. 1801 прошли российско-французские переговоры о совместных действиях против Великобритании, и в частности о походе в британскую колонию Индию. Однако эти планы пресёк переворот 11(23).3.1801, завершившийся убийством Павла I.
Свержение Павла I явилось в значительной мере реакцией общества на, как представлялось, бессистемную политику императора, не находившую опоры в к.-л. социальном слое и в силу этого казавшуюся политикой человека с больной психикой. Эта политика, очевидно, шла вразрез с осн. тенденциями развития общества, определившимися в екатерининскую эпоху.
Лит.: Готье Ю. В. История областного управления в России от Петра I до Екатерины II. М., 1913. Т.1. М.; Л., 1941. Т. 2; Богословский М. М. Петр I: Материалы для биографии. М., 1940–1948. Т. 1–5; Wittram R. Peter I. Czar und Kaiser. Gӧtt., 1964. Bd 1–2; Raeff M. Origins of the Russian intelligentsia: The eighteenth-century nobility. N. Y., 1966; idem. The well-ordered police state: Social and institutional change through law in the Germanies and Russia. 1600–1800. New Haven, 1983; Cracraft J. The church reform of Peter the Great. [L.; Basingstoke], 1971; Jones R. E. The emancipation of the Russian nobility. 1762–1785. Princeton (N. J.), 1973; Троицкий С. М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. М., 1974; Freeze G. The Russian Levites: Parish clergy in the eighteenth-century. Camb. (Mass.), 1977; Bartlett R. P. Human capital: The settlement of foreigners in Russia. 1762–1804. Camb., 1979; Peterson C. Peter the Great’s administrative and judicial reforms: Swedish antecedents and the process of reception. Stockh., 1979; Пономарев А. М. Промышленность России в XVIII в. (к вопросу о генезисе капитализма). Ярославль, 1980; Dukes P. The making of Russian absolutism. 1613–1801. L.; N. Y., 1982; LeDonne J. P. Ruling Russia: Politics and administration in the age of absolutism. 1762–1796. Princeton (N. J.), 1984; idem. Absolutism and ruling class: The formation of the Russian political order, 1700–1825. N. Y.; Oxf., 1991; idem. The Russian empire and the world. 1700–1917: The geopolitics of expansion and containment. N. Y.; Oxf., 1997; Баггер Х. Реформы Петра Великого. М., 1985; Marker G. Publishing, printing, and the origins of intellectual life in Russia, 1700–1800. Princeton (N. J.), 1985; Очерки русcкой культуры XVIII в. М., 1985–1990. Ч. 1–4; Анисимов Е. В. Время петровских реформ XVIII в., 1-я четверть. Л., 1989; он же. Россия без Петра, 1725– 1740. СПб., 1994; он же. Государственные преобразования и самодержавие Петра Великого в 1-й четверти XVIII в. СПб., 1997; он же. Елизавета Петровна. М., 1999; Смирнов Ю. Н. Русская гвардия в XVIII в. Куйбышев, 1989; Кабузан В. М. Народы России в XVIII в. Численность и этнический состав. М., 1990; Комиссаренко А. И. Русский абсолютизм и духовенство в XVIII в. М., 1990; Каменский А. Б. «Под сению Екатерины…»: Вторая половина XVIII в. СПб., 1992; он же. От Петра I до Павла I: Реформы в России XVIII в. М., 1999; Эйдельман Н. Я. Грань веков. СПб., 1992; Омельченко О. А. «Законная монархия» Екатерины II. М., 1993; Медушевский А. Н. Утверждение абсолютизма в России: Сравнительное историческое исследование. М., 1994; Павленко Н. И. Птенцы гнезда Петрова. М., 1994; он же. Петр Великий. М., 1998; Юхт А. И. Русские деньги от Петра Великого до Александра I. М., 1994; Scharf C. Katharina II. Deutschland und die Deutschen. Mainz, 1996; Живов В. М. Язык и культура в России XVIII в. М., 1996; Масси Р. К. Петр Великий: В 3 т. Смоленск, 1996; Шильдер Н. К. Император Павел Первый. М., 1996; Hughes L. Russia in the age of Peter the Great. New Haven; L., 1998; De Madariaga I. Politics and culture in eighteenth-century Russia. L.; N. Y., 1998; она же. Россия в эпоху Екатерины Великой. М., 2002; Вернадский Г. В. Русское масонство в царствование Екатерины II. СПб., 1999; Козлова Н. В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII в. М., 1999; Марасинова Е. Н. Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII в. М., 1999; Dixon S. The modernisation of Russia. 1676–1825. Camb., 1999; Hartley J. M. A social history of the Russian empire. L.; N. Y., 1999; Smith D. Working the rough stone: Freemasonry and society in eighteenth-century Russia. DeKalb, 1999; Лиштенан Ф.-Д. Россия входит в Европу: Императрица Елизавета Петровна и война за Австрийское наследство. 1740–1750. М., 2000; Lieven D. Empire. The Russian empire and its rivals. New Haven; L., 2000; Стегний П. В. Хроники времен Екатерины II. М., 2001; Черкасов П. П. Екатерина II и Людовик XVI. Русcко-французские отношения, 1774–1792. М., 2001; Уортман Р. С. Сценарии власти: Мифы и церемонии русской монархии. М., 2002. Т. 1.
А. Б. Каменский.